Покаянное письмо в окаянное время
- Подробности
- 6242
- 26.01.2012
- Дюсенбек НАКИПОВ, Поэт, хореограф, пенсионер
Всем известно с детства, что если человек совершает постыдный поступок, то он молчит и прячет глаза. Таковы обычные угрызения совести. Но это дела частные, личные, а вот когда случаются трагические события, имеющие отношение ко всему обществу, то такое молчание означает малодушие.
Нечто подобное произошло и со мной в роковой день 16 декабря 2011-го, в год 20-й нашей независимости. Речь идет о трагедии Жанаозена и, конечно, о моем малодушии. Мало сказать, что я был, как и все казахстанцы (а возможно, и мировое сообщество), потрясен и растерян. И в самом деле: двадцать лет речей о гражданском согласии, о межэтническом единстве, экономическом росте и неуклонно растущем социальном благополучии — и вдруг разгон и расстрел демонстрантов в Жанаозене?! Есть от чего впасть в ступор… Фейерверки и стрельба в людей… Триумфальная арка в Астане и пожары в Жанаозене… Застолья в одних домах и стоны поминальные в других… И все это в один день, в одной стране.
.Это были невыносимые дни бессилия и гнева, но, как бы то ни было, я промолчал. Каюсь… Да, в те дни я был занят годовым отчетом о работе Союза хореографов, которым руковожу, затем лечился от тяжелой простуды… но это слабые оправдания моего молчания. И теперь мучительно ищу ответ на причины своего малодушия. Наверное, мы, я имею в виду творческую интеллигенцию, были убаюканы внешним спокойствием, заверениями руководства страны об успехах в политике, экономике и т.д. Думаю, что нет… Многие из нас видели реальную действительность и знали факты социального перекоса, сознавали неумолимое деление нации на очень богатых и властных и на всех остальных, т.е. бедных, бесправных и неимущих. И все же молчали… Но главное, мы понимали, что идет духовное оскудение «в верхах» и неверие «в низах», мы видели деление некогда единого народа на части, и вместо гордого слова «нация» приняли демократическое новообразование «электорат»… И все же молчали.
Возможно, объяснение в том, что с наступлением рынка и новых правил игры творческая интеллигенция лишилась источников дохода и оказалась в полной зависимости от власти и ее институтов, а ее былой авторитет полностью нивелировала новая политическая и финансовая элита... Согласитесь, трудно осознавать себя гражданином, когда тебя, будь ты поэт или писатель, лишили возможности издавать книги и получать законные гонорары, артисты академических театров влачат жалкое существование на мизерные оклады, а музыканты и художники вынуждены идти на «арбат»… Но самое страшное: интеллигент оказался вытесненным из духовной жизни общества, лишился возможности говорить о нуждах и проблемах людей. Все трибуны были заняты властью, чиновниками, политиками и экономическими аналитиками. И нет ничего удивительного в том, что творческая интеллигенция потеряла уважение своих былых почитателей и неминуемо стала вырождаться в прослойку зависимых, а порой и откровенно просящих подачку у власти людей.
Объективности ради могу напомнить, что если в середине 90-х годов еще были слышны громкие голоса совестливых поэтов, писателей и научной интеллигенции, то вскоре и они утихли в период «одного микрофона на всех»… Я не осуждаю их и сохраняю уважение к ним. Мне просто обидно за них. На самом деле в большинстве своем это уже очень пожилые люди, им бы дожить достойно. Увы, это так, их «галерея славы» давно отошла в прошлое. Не то время, не те нравы и приоритеты… А молодые? Где они?
А теперь вернемся к истинным жертвам и страдальцам года 20-летия независимости. К жанаозенцам… Они семь месяцев бастовали и выдвигали законные требования, на которые власть не реагировала, и это можно назвать организованной и жестокой блокадой Жанаозена, его изоляцией от остального Казахстана.
Так почему все-таки жанаозенцы пошли на такие крайние проявления гражданского протеста именно 16 декабря 2011 года?
Причина глубже и одновременно на поверхности… Наверное, многие из нас давно заметили, как из нашей истории постепенно вытеснялась трагическая и гордая дата – 16 декабря 1986 года. Желтоксан! Мы вдруг стали праздновать свою независимость в тот же день, но с 1991 года. Вместо того, чтобы начинать День независимости с всенародного возложения венков и святой минуты молчания у обелиска на площади в Алма-Ате, как это делается в цивилизованных демократических странах. Например во Франции. Там до сих пор помнят День взятия Бастилии. А у нас основной акцент перенесли в Астану. Мы сами позволили отнять у нас высокий символ национальной гордости. Вот здесь-то, думается, и была зарыта мина замедленного действия. Она и взорвалась через 25 лет позорного умолчания истинной даты нашей внутренней свободы. Нельзя отнять у народа символ его горя и гордости и заменить его на иные, пусть и вполне законные символы. Это недопустимо, это и есть глубинная причина протеста в Жанаозене. Да, именно жанаозенцы повторно защитили в тот трагический день нашу национальную гордость и наши традиционные ценности.
Что-то очень важное и очень сокровенное, по-моему, мы потеряли за эти 25 лет… Потеряли… Я не знаю, почему оппозиционные партии не подняли лозунг «Желтоксан – Казахстан», как и не готов возложить вину за «новые» декабрьские события в Жанаозене на правящую партию, а тем более на власть. Признаюсь, я боюсь этой власти, ибо беззащитен. Но у меня есть совесть, и я верю, что момент исторической истины наступит, пусть через 10 или 25 лет, но наступит!.. А пока у меня впереди грустная старость и время каяться. Перед жанаозенцами. Перед казахстанцами. И может быть, меня немного оправдают эти запоздалые стихи…
В полумраке я провел, в полумраке целый день и целую ночь… это было недавно, и даже собаки, по зодиаку, да! по зодиаку, не могли мне помочь… это было зимой, когда целая свора по-человечески озабоченных псов, будто за мной гналась, как за вором, и за забором, да! за забором я скрывался среди яви и среди снов… шутка вышла почти что шальная, хулиганская (хоть смейся, хоть плачь), и примерить хотелось, от бессилия шатаясь и будто спасаясь от стаи шакалов, на себя старый рыцарский плащ… да не вышло – совсем не те времена, просто жизнь пошла на зауженье, и последняя спала с глаз пелена, когда казахи расстреляли казахов в Жанаозене, не чужие, а свои чиновные племена… вот почему я провел в полумраке целую вечность, как зимнюю ночь, и проклинал, что родился собакой, по аруахам и по зодиаку, и не смог своим братьям помочь… вот и шатаюсь, скрываюсь и каюсь… О, аруахи! Как позор такой превозмочь?..
